Проект посвящен 10-летию возвращения полуострова в родную гавань и призван показать его ключевую роль в духовном, нравственном, культурном и экономическом развитии России.
Воины Великой Степи
Свыше тысячи лет племена скифов на громадной территории от Дуная до Урала и Средней Азии, от степного Крыма до лесной зоны Евразии заставляли считаться с собой всех соседей и врагов. У великого русского поэта Александра Блока в стихотворении 1918 года «Скифы» есть такие строки:
Мильоны — вас. Нас тьмы, и тьмы, и тьмы.
Попробуйте, сразитесь с нами!
Да, скифы — мы. Да, азиаты — мы,
С раскосыми и жадными очами…
Поэту простительно, он не знал, что скифы — народ ираноязычный и по своему антропологическому типу европеоиды. «Раскосых очей» у них быть не могло. Но то, что их «тьмы, и тьмы, и тьмы», — это совершенно точно.
Знаменитый древнегреческий врач и философ Гиппократ по собственным наблюдениям так описывал этот степной народ: «Скифы красные от холода, а не от сильной жары солнца, ибо белизна кожи иссушена от холода и становится желтовато-коричневой…Скифское племя значительно отличается от прочих людей и похоже только само на себя, подобно египтянам… Скифы отличаются толстым, мясистым, нечленистым, сырым и немускулистым телом; живот у них в нижней части отличается чрезвычайным изобилием влаги… Благодаря тучности и отсутствию растительности на теле [обитатели] похожи друг на друга, мужчины на мужчин и женщины на женщин… Скифское племя — красное вследствие холодного климата, так как солнце не действует достаточною силою, и белый цвет [кожи] как бы выжигается от холода и переходит в красный».
Кочевники-скифы в своих странствиях доходили «до стен недвижного Китая».
Именно скифы и киммерийцы, проживавшие в обширных степях Северного Причерноморья, в IX-VIII веках до нашей эры первыми в мире освоили использование одомашненных диких лошадей в качестве не тягловой, а боевой силы. Бескрайние степи Тавриды и прекрасные пастбища были благоприятным местом для коневодства и выведения нужных боевых пород.
Скифские всадники, проделавшие в VII веке грандиозный путь от Северного Причерноморья до египетских границ, произвели настолько глубокое впечатление на Асархаддона, царя сильнейшей на тот момент в мире ассирийской армии, что тот склонил их на свою сторону. После чего собственной конницей обзавелись все монархи Древнего мира.
Из-за дефицита железа в Степи скифские всадники редко использовали доспехи (известны кожаные панцири и бронзовые шлемы), и весь металл шел на короткие мечи-акинаки и наконечники стрел. Главным их боевым оружием являлся сигмаобразный лук длиной до 1 метра с выгнутыми наружу плечами. Упругий составной лук делался из нескольких деревянных частей, которые склеивались рыбьим клеем и обматывались берестой. Колчан вмещал как сам лук, так и до 200 тростниковых стрел с двухлопастными бронзовыми наконечниками. Скорострельность была высокая — 10-12 выстрелов в минуту. При стрельбе с коня на полном скаку дальность полета стрел увеличивалась на 30-40%.
Геродот упоминает о скифских копьях (до 2,2 м), коротких мечах-акинаках и кинжалах, которые практически не отличались по длине лезвия — 40-70 см.
Скифы крайне редко вступали в открытые схватки с пехотой, предпочитая засыпать противника тучей стрел и дротиков, изматывать его частыми и неожиданными конными наездами. Они прекрасно владели тактикой конного строя, быстро перестраиваясь и согласованно ударяя в самые слабые места вражеской шеренги. Более богатые скифы составляли тяжелую кавалерию, одетую в чешуйчатые железные доспехи, которые могли на боевых конях прорывать строй. После чего легкая конница довершала разгром.
Скифы мастерски владели искусством выездки и могли управлять лошадью одними коленями без помощи рук. При плотном охвате ногами лошадиной спины получали значительное развитие определенные группы мышцы, поэтому главным признаком всадника на улице стали кривые ноги, толстые икры и походка вразвалочку.
Но отсутствие жесткой фиксации и точки опоры при посадке не позволяло им пускать ее в галоп и брать препятствия, так как всаднику грозило запросто вылететь под копыта своему же скакуну. А когда требовалось резко остановить или повернуть коня, использовали жесткие удила с острыми зубцами, порой рвущие ему губы.
Характерными действиями скифов стала война с персами в 512 году до нашей эры. Понимая, что в открытом бою противостоять огромной армии Дария I они не смогут, не связанные постоянным жильем кочевые скифы вождя Иданфирса отступали от Данубия (Дуная) до Танаиса (Дона), применяя тактику «выжженной земли» — угоняли скот, жгли степь, засыпали колодцы. Одновременно совершали короткие набеги на растянувшуюся персидскую армию, нанося беспокоящие удары. Когда до Дария дошло, что завоевывать в пустой Степи попросту некого и нечего, он повернул назад и в арьергардных боях потерял значительную часть войска.
Скифы были первыми, кто применил в войне тактику стратегического отступления с заманиванием противника вглубь своей территории и нанесения ему поражений по частям. Главным образом за счет бесконтактного боя, с помощью их мощных луков.
Тактика настолько прижилась именно у обитателей Великой Степи, что со временем ее переняли и усовершенствовали сарматы, парфяне, гунны, тюрки, печенеги, половцы, арабы, монголы и татары. В России ее успешно применяли казаки и в более поздние времена. А разделение конницы на тяжелую и легкую позже переняли аланы, хазары и авары.
Под царским скипетром
Историки античности условно разделяли огромную территорию, занимаемую племенами Скифии, на несколько частей: каллипиды, алазоны, скифы-пахари, царские скифы, вольные скифы, скифы-кочевники. Нас интересуют царские скифы, обитавшие между Борисфеном-Днепром и Меотийским болотом (Азовским морем), а также в степной части Тавриды.
«Отец истории» Геродот так определял их местоположение: «По ту сторону реки Герра (академик Борис Рыбаков идентифицирует ее как реку Молочная в Приазовье. — Прим. автора) находятся так называемые царские владения и живут храбрейшие и многочисленнейшие скифы, прочих скифов почитающие своими рабами. На юге они простираются до Таврики, на востоке до того рва, который выкопали потомки слепых, и до торжища на Меотидском озере, называющегося Кремнами; владения их частью доходят и до реки Танаиса».
Первым «царем» этой группы скифов считался полумифический Таргитай. Их «царский» колорит подчеркивался обилием богатых курганов-могильников Куль-Оба, Чертомлык, Солоха, Усть-Альминском городищем и др. Легендарное скифское «царское» золото и сегодня украшает многие музеи Крыма.
Властвующие над остальными скифскими племенами царские скифы со временем установили активные торговые отношения с поселившимися в Тавриде эллинами.
Историк Геродот пишет: «Над алазонами обитают скифы-пахари, сеющие хлеб не для собственного употребления в пищу, но для продажи».
Кому могли продавать свой хлеб и продукцию своего земледелия царские скифы? В первую очередь эллинам, поселившимся на южном берегу Тавриды и снабжавшим хлебом Элладу. Ибо другие соседи-кочевники (боруски, агафирсы, невры, агисаты и пр.) были скотоводами-мясоедами. Да и тавры больше предпочитали вольную степную жизнь.
Земледельцам же был нужен гарантированный источник сбыта своей продукции, иначе смысла в занятиях сельским хозяйством у них бы просто не было. В обмен они получали от греков ремесленные и кузнечные изделия, украшения, вино (пили неразбавленным, «по-варварски»), орудия производства. Торговля до определенного времени была взаимовыгодной.
Историк и географ Страбон писал: «Скифское племя (...) было кочевым, употребляло в пищу не только мясо вообще, но в особенности конину, а также сыр из кумыса, свежее и кислое молоко; последнее, особым способом приготовленное, служит у них лакомством. Кочевники скорее воины, чем разбойники, все же ведут войны из-за дани. Действительно, они передают свою землю во владение тем, кто хочет ее обрабатывать, и довольствуются, если получат взамен известную условленную плату, и то умеренную, не для обогащения, но только для того, чтобы удовлетворить необходимые ежедневные потребности жизни. Однако с теми, кто им не уплачивает деньги, кочевники воюют. И в самом деле, если бы им правильно выплачивали арендную плату за землю, то они бы никогда не начинали войны».
Вторжение в Тавриду сарматов вынудило степняков-скифов заняться строительством оборонительных сооружений. Для этого именно эллины могли оказать им неоценимую помощь. Так на полуострове по приказанию царя Скилура появился Неаполь Скифский — столица этого великого народа (расположен на территории городища Керменчик у современного Симферополя). Водоснабжение столицы из реки Салгир тоже должны были налаживать греки из Ольвии — города, зависимого от царских скифов и чеканящего монеты с профилем Скилура. Степняки понятия не имели об искусственных плотинах, цистернах, пифосах, бассейнах.
Взаимовыгодное экономическое сотрудничество позволило и тем, и другим уверенно чувствовать себя в Тавриде. Даже Неаполь Скифский постепенно превратился в греко-скифский город. По крайней мере греческий торговый эмпорий в городе Скилура функционировал.
Страбон подчеркивал: «Мы считаем скифов самыми прямодушными, меньше всего способными на коварство, а также гораздо более бережливыми и более независимыми, чем мы».
Впрочем, мирное время продлилось не так долго. Под давлением других степняков царские скифы вынуждены были искать себе новые средства к существованию и грабить соседей. Это побудило эллинов Тавриды объединиться в Боспорское царство, отстаивая свои территории.
Впоследствии вторжения сарматов, готов, аланов совершенно расстроили скифское единство. Постепенно они либо погибли в боях, либо ассимилировались с пришельцами, либо окончательно осели на землю уже в качестве обычных земледельцев в сфере влияния боспорян и римлян.
